В рамках 27-го международного фестиваля оперного и балетного искусства «Сыктывкарса тулыс» в Сыктывкаре откроется выставка Pointé. Концентрат полугодичной работы исключительно за кулисами театра будет показан в зале центра культурных инициатив «Югор». Деталями съемок, психологии и открытиями в рабочем процессе поделился руководитель фотослужбы БНК и автор проекта Николай Антоновский.

Фото Марии Шумейко

- Ты разноплановый и снимаешь практически во всех жанрах. Почему из всех тем ты неожиданно выбрал балет?

- Хотелось показать движение, снять то, что не снимаешь ежедневно, то, к чему лежит душа. Однажды, снимая репортаж для БНК на «Дон Кихоте», я забежал за кулисы и увидел эту особую атмосферу. Я еще ничего не знал о будущей выставке, но уже хотел продолжать снимать именно эти моменты. Это был такой незапланированный старт, после которого я пошел к директору и договорился уже о продолжении.

- Раньше про тебе нельзя было сказать, что ты любишь балет. Чем он тебя зацепил?

- Я в нем слабо разбираюсь. Но нечто волшебное и закулисное именно у балета есть. Это узнаваемо, это классика, это красиво и очень непросто. В процессе выбора названия для выставки я изучал балетные термины. В этом начал немного разбираться, а самого балета я ведь практически и не видел, потому что никогда не смотрел на то, что происходит на сцене. Смотрел на то, что творится за кулисами, полгода набирал материал, но ни одно из я можно сказать толком и не видел. Приходил за три часа до выступления и уходил через полчаса после его завершения, все это время проводил за кулисами, в зал не выходил. Бывало так, что даже не понимал, какое действие сейчас идет на сцене.

- И что ж происходит за кулисами во время спектакля?

- Там своя жизнь. Все бегают, носятся, разминаются, разогреваются. Не раз наблюдал, как балерины спиной прислонялись к батареям, грелись. Они постоянно ходят в теплой обуви поверх пуант. Кто-то надевает пуанты только перед выступлением. Очень хотел включить в выставку момент, когда одна из балерин за кулисами передвигалась в очень смешных тапочках в виде плюшевых собачек. Но этот и многие другие снимки не влезли в выставку, я слишком поздно начал искать зал и мне достался только маленький, в который все просто не уместить. Хотелось все показать в масштабе, маленькую картинку зритель и так видит из зала, чтобы увидеть детали и нюансы, нужно печатать работы в большом формате.

- Ты общался с балеринами? Как складывались ваши отношения?

- Я не задавал вопросов, никого не хотел отвлекать, я вообще не хотел, чтобы меня замечали, иначе люди начинали позировать. Мне хотелось ловить те моменты, которые они и сами не замечают. Они привыкли к этому свету, к суете. Когда труппе о проекте рассказал директор театра Дмитрий Степанов, они очень обрадовались, потому что до этого их никто не снимал так. Балету понравилась сама идея, и потому они ко мне весьма лояльно относились. Мне не пришлось что-то доказывать.

С одной стороны была установка не замечать меня, с другой стороны я старался вести себя максимально деликатно, не поворачивался резко, не снимал внезапно, а подолгу примеривался к кадру. Часто показывал кадры балеринам, особенно, если они могли показаться провокационными. Конфликтов не было ни разу. За кулисами им было уже не до меня, плюс там темно. Для меня это было с одной стороны спасением, с другой стороны съемку вести было очень сложно именно из-за отсутствия света. На стыке кулис и сцены большой перепад света и высокий контраст, что добавляло технических трудностей.

- Тяжело вообще снимать балет? Отличаются ли балерины от других людей?

- Они более открытые, они привыкли к вниманию публики, что на них всегда кто-то смотрит.

- До этого проекта за кулисами ты уже работал?

- Когда-то давно мы снимали репортаж на БНК – один день из жизни балета с Натальей Супрун. Это было очень интересно, но очень мало, мы провели там всего несколько часов. И на тот момент я посчитал тему интересной, но незаконченной. Для выставки ее было точно мало. А мне хотелось сделать именно выставку, но полноценного материала как-то не набиралось. Вообще, на выставке будет полно некачественных с обывательской точки зрения фотографий: цифровой шум, смазанные движения. У меня не было задачи показать конкретных людей или детали, а скорее передать движение, настроение, атмосферу.

- Чем съемки балета отличались от твоей ежедневной работы в агентстве?

- В проекте была одна конкретная задача – собрать материал, хотя я и не видел его до последнего. Мне дали возможность, я попытался выжать максимум из нее. Я снимал два балета – «Дон Кихот» и «Лебединое озеро». В последний момент подготовки уже к выставке сделал выбор в пользу «Лебединого озера», меня интересовал именно привычный, классический русский балет. В ежедневной работе, когда ты идешь на мероприятие, ты никогда не знаешь, что принесешь с него. У тебя просто набиты рука и глаз, ты просто стараешься видеть все и сразу. Нужны опыт и определенная доля везения. В проекте все было по-другому. Там было и так интересно, мне не нужно было приходить на скучное мероприятие и делать из него интересное в плане картинки. Это была особая работа, мне было интересно и бонусом к этому я мог поделиться своими результатами. В техническом плане я знал, что делать, все остальное работало на интуиции. Я мог только догадываться, что произойдет в следующий момент.

- Твое отношение к балету изменилось после этой работы?

- Я и до начала проекта знал, что это очень сложная работа. Я просто увидел новые для себя детали, например, как прямо во время спектакля за кулисами подшиваются пуанты. Очень был интересный момент, когда Роман Миронов отыграл свою сольную партию. Он забегает за кулисы, практически задыхаясь, весь в поту. А на сцене его сменяет Черный лебедь. Пока Роман отдыхает, она выступает. И тут она делает поклон. И он так шепотом: «Ну, еще один поклон, пожалуйста», переводит дух и снова выходит на сцену. К сожалению, этот снимок, очень важный и показательный для меня, не попал в выставку. Возможно, он будет выставлен потом в театре. Дорогого стоит – оказаться там и увидеть то, что никто больше не видит.

- Какое общее впечатление складывается от твоей выставки?

- Закулисье. Это был черновой вариант названия выставки, но в какой-то момент мне показалось, что это звучит жаргонно, жестко и небрежно. Да и были уже такие названия, а мне хотелось подчеркнуть то волшебство, которое там царит. Поэтому появилось французское слово Pointé. Это аналогия с балетной обувью и в то же время одно из движений в балете.

- Было озвучено, что подобные проекты будут сделаны и в других цехах театра.

- Работа ведется, я снимаю сейчас и другие цеха. Получается любопытно. Есть и открытия. Например, я детально увидел, как работает постижерный цех, как эти женщины берут гвозди, плоскогубцами набивают их, а потом наматывают на них волосы. Так делаются усы. Это непростая работа.